Для слабовидящих

О театре

Пресса

Классику – в классы!

Петр Кляузов (А.Асеевский), "Нижегородский рабочий" № 30 от 23 апреля 2013

В театре «Вера» все надеются, что ремонт (дострой) здания театра, о котором так много говорили последние года три, все-таки начнется не далее нынешнего лета. 
Строители и ремонтники — люди не торопкие. А значит, впереди у труппы несколько сложнейших месяцев жизни в людях: аренда помещений, разъезды и прочие прелести временной утраты ПМЖ. В театре к этому испытанию честно и серьезно готовятся. В частности, на последней премьере — «Ревизор» Н. В. Гоголя, 18 апреля — был запущен проект «Классный театр». 
Вообще-то это даже не проект, а я бы сказал — жанр. Еще памятной осенью 1991 года мне представилось основательно побеседовать с актерами, режиссером театра города Ковентри (девятый по количеству жителей город Англии). Та труппа играла спектакли исключительно на школьных площадках. Разумеется, это была классика и спектакли — уроки по психологии, занятиям которой в Великобритании придается большое значение. 
Такой школьно-разъездной театр имеет свои особенности. Минимализм оформления, как в театральной поговорке: коврик, ширмочка, актер. В интерпретациях классики приветствуется классический ход, модернизационные же подходы, настаивают педагоги консервативной Англии, не совсем уместны. Что должно присутствовать обязательно, так это всевовлекающая стихия игры, живым свидетелем которой без посредников становится ребенок. В те, теперь уж далекие 90-е в труппе театра из Ковентри была и одна из известных провинциальных актрис Англии. На мой удивленный вопрос, что привело ее в такой коллектив, она ответила, что в любом театре хорошую классическую роль надо ждать годами, а роли Офелии или Дездемоны можно и не дождаться. Здесь же она переиграла такой репертуар, который раньше только во сне и мог ей сниться. 
Правда, решиться на откровенно выездную модель в «Вере» не рискнули. «Ревизор» — это скорее спектакль двойного действия, двойной дислокации. Его можно сыграть в школьном приспособленном зале и «в рамке» традиционной сцены. «Виноваты» в подобном «перегибе» создатели «Ревизора». Ну разве мог художник-постановщик Андрей Михайлов просто расставить ширмы? Он придумал свой сценографический жест: длинный деревянный забор в провинциальном вкусе, но чем-то напоминающий кремлевскую сцену. А за ним — абрисы трех башен, как трех богатырей: одна то ли с крестом, то ли с чем-то похожим, другая с языческой стрелой, а третья, конечно, под красной звездой. Ясно, перед нами начало цикла о тайнах власти за русским, знакомым до боли забором. За ним еще может расположиться салтыковский град Глупов, да много еще чего. Метко выстрелил А. Михайлов. 
А поддержал его прежде всего постановщик спектакля Владимир Червяков. Здесь целый веер неожиданных и интересных решений, в большинстве случаев вполне вписывающихся в традиционный классический ход. Жаль, что приходится писать рапорт-отчет, а не длинную рецензию, но перечислить все-таки кое-что можно. Число соратников и приближенных ко «двору» Антона Антоновича Сквозник-Дмухановского, по-моему, сильно возросло за счет жен и детей известных персонажей — Ляпкина-Тяпкина, Земляники и прочая. Все вместе они образуют такую почти современную властную элиту, или некий «античный хор», который своеобразно контактирует с происходящим на сцене. И В. Червяков, и А. Михайлов, и некоторые другие создатели спектакля — поколение сорокалетних. Их молодость и взросление прошли уже не в СССР, а в России. Они выросли под прессом самых демократических идей, в частности о том, что сейчас работают какие-то иные связи, механизмы между интересами индивида и общественной, государственной жизнью. Иные, чем ощущались они в веке, скажем, позапрошлом. Блистательной иллюстрацией тезиса можно считать мизансцены в «Ревизоре», где «античный хор» в духе «Вечернего Урганта» «аккомпанирует» Хлестакову исполнением песни «Нелюдимо наше море», былого гимна демократической молодости. Для сподвижников и вассалов Антона Антоновича это просто цирковой номер, не более того. Сужение картины общественно-государственного формирования поведения людей, которое, мне кажется, происходит в новой постановке классической комедии, «съедает» кусочек — очень важный — космоса Н. В. Гоголя. Понимаю, высказываю спорную мысль, поэтому закончу, на мой взгляд, бесспорным. 
Характеры-то случились! Хлестаков, которого играет Владимир Джумок, пусть и не так искрометен, каким мы любим этого героя, но в нем вдруг становятся ясно ощутимы черты эдакого современного самопиарщика, «самопрезентационщика», будто бы только вышедшего из сетей, где он высказывался обо всем и вся, вплоть до анафемы в адрес Инночки Жирковой. Ляпкин-Тяпкин у Владимира Ганина — замечательно очерченный типчик и проныра. Из героя второго-третьего плана Алексей Тулупов достает и выводит чуть ли не на первую линию своего Добчинского. А смотритель училищ Лука Лукич у Андрея Логинова — редкостное сочетание выразительной пластики и тона, который находит для своего героя актер. 
Словом, работы, подкупающие сердца зрителей, дающие пищу для нашей преданности Гоголю, в спектакле есть. Если ваша дочь или сын завтра сообщат, что к ним прямо в школу приезжает театр и будут играть «Ревизора», посоветуйте спектакль не пропустить. Да и сами, если появится возможность, загляните в школу на встречу с Гоголем. Все ведь знают русские вопросы: «Что делать?», «Кто виноват?» — но почему-то не все помнят, что задавать их начал еще Гоголь известным «Чему смеетесь?». Задуматься над последним и сейчас не грех. 

Рапорт подготовил 
Петр КЛЯУЗОВ.